22 июня: рассвет, расколовший век
На стыке ночи и дня, когда первые лучи солнца должны были пробудить землю к жизни, над Советским Союзом опустилась тьма — слепая, беспощадная, железная. Именно на рассвете 22 июня 1941 года нацистская Германия начала крупнейшее в истории человечества военное наступление, переломившее ход Второй мировой войны и судьбу миллионов.
Операция «Барбаросса»: блицкриг, обернувшийся трагедией
Операция «Барбаросса» — зловещий манифест идеологии уничтожения. Получив своё название в честь императора-крестоносца Фридриха Барбароссы, она стала крупнейшим наступлением в истории человечества. Утром в 4 часа 22 июня 1941 года, без объявления войны, нацистская Германия и её союзники — Румыния, Финляндия, Венгрия, Италия и другие — бросили на Советский Союз более четырёх миллионов солдат, тысячи танков, самолётов и артиллерийских орудий. Цель была предельно ясна и жестока: молниеносно разгромить Красную Армию, захватить Москву, Ленинград и Киев, а затем установить контроль над жизненно важными ресурсами — от хлебных полей Украины до нефтяных месторождений Кавказа. За этим стояла не только военная стратегия, но и идеологическая доктрина: уничтожение коммунизма, порабощение народов Восточной Европы и реализация плана «Ост» — переселения немцев на завоёванные земли и превращения местного населения в рабочую силу. Однако блицкриг захлебнулся в мужестве и сопротивлении советского народа. Уже в первые недели стало ясно: эта война не будет быстрой. Она станет всенародной, ожесточённой и кровавой — войной на выживание.
Первые удары: огонь с неба и грохот стали
Рассвет 22 июня 1941 года не принёс покоя — он разорвал тишину грохотом взрывов и рёвом моторов. Когда большинство людей ещё спали, небо над западными рубежами Советского Союза вспыхнуло от огня: Люфтваффе начала массированную бомбардировку. Немецкая авиация обрушила шквал огня на аэродромы, железнодорожные узлы, мосты, склады боеприпасов и города — от Бреста, Гродно и Минска до Киева, Севастополя и Вильнюса.
Грохот бомб, разрывы снарядов, клубы дыма и пламени — всё это слилось в единый кошмар, охвативший сотни километров фронта. Враг бил не только по военным объектам, но и по гражданской инфраструктуре, разрушая вокзалы, больницы, жилые кварталы.
Особый удар пришёлся на пограничные части. Пограничники, зачастую вооружённые лишь стрелковым оружием, вступали в бой с танками и автоматчиками. Они сражались в одиночку, без связи, без подкреплений, но с несгибаемой решимостью.
Первые часы войны стали испытанием на прочность всей страны. И хотя враг рассчитывал на молниеносную победу, именно в эти мгновения родилась та самая стойкость, которая позже станет легендой Великой Отечественной.
Голос тревоги: когда эфир стал фронтом
Полдень 22 июня 1941 года. В этот момент, когда в домах ещё звучали воскресные разговоры, а на улице играли дети, эфир советского радио внезапно прервался. Вместо привычной музыки и новостей в динамиках зазвучал голос — ровный, сдержанный, но в нём звенела сталь. Это был Вячеслав Михайлович Молотов, нарком иностранных дел, человек, которому поручили сказать то, что не решился сказать сам Сталин.
«Сегодня, в 4 часа утра, без предъявления каких-либо претензий к Советскому Союзу… германские войска напали на нашу страну… Правительство призывает вас, граждане и гражданки Советского Союза, еще теснее сплотить свои ряды вокруг нашей славной большевистской партии, вокруг нашего Советского правительства, вокруг нашего великого вождя товарища Сталина.
Наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами!».
Эти слова, произнесённые без пафоса, без истерики, стали ледяным лезвием, разрезавшим ткань мирной жизни. Эти слова врезались в сознание, как набат. Люди замирали у репродукторов, на улицах, в квартирах, в поездах. Кто-то сжимал кулаки, кто-то — губы. Кто-то уже понимал: началась война, которая изменит всё.
Молотов говорил о вероломстве, о нарушении пакта, о бомбёжках Житомира, Киева, Севастополя. Он не кричал, не взывал к эмоциям — но именно в этой сдержанности звучала сила. Его голос стал голосом государства, которое в одночасье превратилось в осаждённую крепость. Он завершил своё обращение призывом к единству, к сплочённости, к борьбе. И в этот момент миллионы людей, от Бреста до Владивостока, поняли: они уже не слушают — они уже участвуют. Война вошла в каждый дом.
Пламя войны в Беларуси: Пропойск в огне и в памяти
Когда 22 июня 1941 года над Беларусью разверзлось небо и первые немецкие бомбы обрушились на города и деревни, республика оказалась в самом эпицентре катастрофы. Уже в течение первых суток фронт стремительно продвигался на восток, оставляя за собой пепелища и кровь. Каждый клочок белорусской земли становился ареной ожесточённого сопротивления. И среди этих мест — Пропойск, ныне Славгород, город с тысячелетней историей, оказался в самом сердце трагедии.
Пропойск был оккупирован 13 августа 1941 года. Враг пришёл не только с оружием, но и с идеологией уничтожения. За 864 дня оккупации город пережил всё: массовые расстрелы, сожжённые дома, сотни угнанных в Германию подростков и женщин. В лесах Пропойского района действовали 16 партизанских отрядов и 11 подпольных организаций. Люди, лишённые всего, продолжали бороться: взрывали мосты, пускали под откос эшелоны, передавали разведданные. Среди них были и подростки, и старики, и женщины, ставшие связными, медсёстрами, бойцами.
ПО СЛЕДАМ АРХИВА
Шла война народная… Комсомол и партизанское подполье Славгородчины
Утро 23 июня 1941 года у здания средней школы №1 в Пропойске было необычайно людным. Под мирным солнцем, ещё не погасшем в пламени войны, отсюда уходили на фронт первые добровольцы — комсомольцы, учителя, рабочие, вчерашние школьники. Только за первые сутки войны 178 юношей и девушек встали в ряды Красной Армии. Война неумолимо втягивала всё население. Райком комсомола работал круглые сутки — здесь кипела работа, здесь начиналось сопротивление.
Операция «Соль»: партизанская решимость и дерзость
К 1943 году сопротивление приобрело организованный характер. Пропойский подпольный штаб создал 43-й партизанский отряд. В его ряды вошли комсомольцы, чьи имена вписаны в летопись мужества: Майя Михайловна Бородина, Альберт Адамович Калиновский и другие. Они стали участниками одной из самых смелых операций — «Соль». Под покровом ночи из городского маслозавода партизаны вывезли запасы соли и готового масла, а завод заминировали, чтобы не досталось врагу. Из городской управы вынесли пишущую машинку и две папки с секретными документами.
Комсомол в подполье
В том же 1943 году на Славгородчине действовал подпольный райком ЛКСМБ. Им руководил Василий Прохорович Самусенко. Вместе с ним работали преданные делу пропагандисты и организаторы: Пётр Герасимович Кудрявцев, Василий Александрович Дроздов, Павел Петрович Кандральцов, Андрей Артёмович Клишков, Яков Данилович Морозов, Иван Афанасьевич Марченко и Алексей Васильевич Шедов. Эти люди стали ядром сопротивления.
Под их началом функционировали комсомольские группы: Березовско-Гиженская (рук. Дроздов), Долгомохская (рук. Степанов), Заводь-Вировская (рук. Гончаров), Кремянская (рук. Семкин), четыре подпольные ячейки в самом Пропойске, а также группы в Рудне-Михайловская, Хороневе и Улуках. Их деятельность охватывала агитацию, разведку, диверсии — они распространяли листовки, вели учёт боевого состава и оружия, готовили диверсии против оккупантов.
Собранные документы подпольной работы — постановления, приказы, листовки, списки личного состава и инвентарь оружия — были тайно зарыты в гиженском лесу у деревни Красная Слобода 1 сентября. Руководил операцией командир Савельев, комиссаром был Королёв.
Освобождение и возвращение к жизни
25 ноября 1943 года Пропойск и весь район были освобождены. Казалось бы — тишина. Но началась другая борьба: за возрождение родной земли. Жители Пропойска, сплотившись всеми силами, взялись за восстановление разрушенного города. Под руководством местных партийных и советских органов ремонтировались дома, восстанавливались линии связи, ремонтировались дороги. Это было продолжение борьбы, теперь уже за новую жизнь.
СКОРБЬ, СТАВШАЯ СТЕРЖНЕМ ПАМЯТИ
Есть даты, которые не принадлежат календарю — они вписаны в генетическую память народа, в шрамы истории, в молчание вечных огней. 22 июня отзывается набатом в наших сердцах.
Мы вспоминаем не только трагедию, но и ту непостижимую человеческую стойкость, которая поднялась из пепла. Мы склоняем головы перед нашими дедами, прадедами, матерями и сёстрами — теми, кто не вернулся, но навсегда остался в нас. Их жизни — это незримые камни в фундаменте нашей свободы. Каждая капля пролитой ими крови стала зерном новой жизни, каждой слезой была омыта земля, на которой мы сегодня стоим.
22 июня — это нравственный ориентир, напоминание о цене мира и долге памяти. Пока в Славгороде звучит минута молчания, пока школьники читают у вечного огня строки, от которых сжимается горло, пока учителя рассказывают детям не цифры, а судьбы — жива живая нить преемственности. И именно мы, потомки, должны всё сделать, чтобы страшный рассвет больше никогда не повторился как 22 июня 1941 года.